Хорошее настроение.
А.Б.:
МИХАИЛ ЗОЩЕНКО
АГИТАТОР
Сторож авиационной школы Григорий Косоносов поехал в отпуск в деревню.
— Ну что ж, товарищ Косоносов,— говорили ему приятели перед отъездом,— поедете, так уж вы того, поагитируйте в деревне-то. Скажите мужичкам: вот, мол, авиация развивается... Может, мужички на аэроплан сложатся.
— Это будьте уверены,— говорил Косоносов,— поагитирую. Что другое, а уж про авиацию, не беспокойтесь, скажу.
В деревню приехал Косоносов осенью и в первый же день приезда отправился в Совет.
— Вот,— сказал,— желаю поагитировать. Как я есть приехадши из города, так нельзя ли собрание собрать?
— Что ж,— сказал председатель,— валяйте, завтра соберу мужичков.
На другой день председатель собрал мужичков у пожарного сарая.
Григорий Косоносов вышел к ним, поклонился и, с непривычки робея, начал говорить дрожащим голосом.
— Так вот, этого...— сказал Косоносов,— авияция, товарищи крестьяне... Как вы есть народ, конечно, тёмный, то, этого, про политику скажу... Тут, скажем, Германия, а тут Керзон. Тут Россия, а тут... вообще...
— Это ты про что? — не поняли мужички.
— Про что? — обиделся Косоносов.— Про авияцию я. Развивается, этого, авияция... Тут Россия, а тут Китай.
Мужички слушали мрачно.
— Не задёрживай! — крикнул кто-то сзади.
— Я не задёрживаю,— сказал Косоносов.— Я про авияцию... Развивается, товарищи крестьяне. Ничего не скажу против. Что есть, то есть. Не спорю...
— Непонятно! — крикнул председатель.— Вы, товарищ, ближе к массам...
Косоносов подошёл ближе к толпе и, свернув «козью ножку», снова начал:
— Так вот, этого, товарищи крестьяне... Строят еропланы и летают после. По воздуху то есть. Ну, иной, конечно, не удержится — бабахнет вниз. Как это лётчик товарищ Ермилкин. Взлететь — взлетел, а там как бабахнет, аж кишки врозь...
— Не птица ведь,— сказали мужики.
— Я же и говорю,— обрадовался Косоносов поддержке,— известно — не птица. Птица — та упадёт, ей хоть бы хрен — отряхнулась и дальше... А тут накось, выкуси... Другой тоже лётчик, товарищ Михайл Иваныч Попков. Полетел, всё честь честью, бац — в моторе порча... Как бабахнет...
— Ну? — спросили мужики.
— Ей-богу... А то один на деревья сверзился. И висит, что маленький. Испужался, блажит, умора... Разные бывают случаи... А то раз у нас корова под пропеллер сунулась. Раз-раз, чик-чик — и на кусочки. Где роги, а где вообще брюхо — разобрать невозможно... Собаки тоже, бывает, попадают.
— И лошади? — спросили мужики.— Неужто и лошади, родимый, попадают?
— И лошади,— сказал Косоносов.— Очень просто.
— Ишь черти, вред им в ухо,— сказал кто-то.— До чего додумались! Лошадей крошить... И что ж, милый, развивается это?
— Я же и говорю,— сказал Косоносов,— развивается, товарищи крестьяне... Вы, этого, соберитесь миром и жертвуйте.
— Это на что же, милый, жертвовать? — спросили мужики.
— На ероплан,— сказал Косоносов.
Мужики, мрачно посмеиваясь, стали расходиться.
1923
Mike:
Цитата: А.Б. от 07.06.2011, 17:13:47 pm
— Ишь черти, вред им в ухо,— сказал кто-то.— До чего додумались! Лошадей крошить...
;D ;D ;D
Сергей Романенко:
http://www.liveleak.com/view?i=68f_1306880662
Fram:
Как-то, проходя мимо душевой в нашей бытовке, я услышал из-за двери шум воды. Кто-то мылся. Рядом с дверью я заметил выключатель. Выключатель света в душевой был снаружи. Искушение было слишком велико… Я протянул руку, и щелкнул выключателем…
- Во бля… - послышался из-за двери растерянный голос. Я молчал, внутренне смеясь. Прошло несколько мгновений. Растерянность по ту сторону двери сменилась возмущением.
- Че, бля! – уже более громко, раздраженно и нетерпеливо донеслось из душа.
Я держал паузу. Внутри некоторое время царила тишина, лишь слышался шум воды, бьющий то глухо, по телу, то звонко, по кафелю пола. Тот, кто там был, пытался видимо, мыться в темноте. Но вскоре оттуда донеслось раздосадовано-обреченное:
- Ну, бля… - видимо человек уже не надеялся, что свет дадут. Смирившись с форсмажорной ситуацией, он наощупь стремился домыться. Но, вероятно, его все же смущало то унизительное лузерское положение, в котором он волею судьбы оказался, поскольку он произнес горько и мрачно:
-Хех, бля!
Так мы горько усмехаемся, когда наша сборная по футболу пропускает очередной мяч.
Некоторое время оттуда слышалось лишь раздраженное фырканье и плескание.
Я включил свет.
- О, бля! – обрадовано и оживленно откликнулись в душевой. Всем нам знакомо это радостное чувство, когда, наконец, снова дают свет. Жизнь возвращается.
Тот, кто сидел в душевой, энергично возобновил свернутое было мероприятие. По-моему, (или мне послышалось?), он начал даже насвистывать.
Но он рано радовался. Я подождал немного и снова выключил свет.
- Э-э, бля!!! – немедленно откликнулись в душевой. Человек внутри, видимо этим возгласом инстинктивно надеялся возвратить ускользнувшее счастье. Неизвестно, к кому обращен был этот возглас – к лампочке, высшим силам, или РАО ЕЭС…
Но птичка упорхнула. Ответа не было. Я держал руку на пульсе, то бишь на выключателе.
- Бля!.. – чертыхнулись за дверью. Коротко и решительно. Человек определился. Он во что бы то ни стало хотел домыться, хоть потоп, хоть землетрясение.
Мне стало жаль человека, и я снова включил свет.
- А-а, бля! – ехидно, как вернувшемуся блудному сыну, сказал человек свету. Типа, явился, не запылился! Не очень-то и ждали!
Шум воды прекратился, послышалось шлепанье босых пяток, шелест пакета, стук деревянной решетки на полу. Человек вымылся.
Я решил больше не выключать свет, чтобы человек не надел ненароком трусы на левую сторону. Довольный собой, я направился в туалет. Но едва я начал справлять малую нужду, раздался хлопок, и лампочка на потолке разлетелась.
- Во, бля! – воскликнул я в темноте, чувствуя, что ссу мимо унитаза…
Прошу не пинать за ненорматив, но показалось очень близко к общему восприятию :D :D :D
Fram:
Тоже, в общем-то, почти про нас ... :D :D :D
Этот вопрос, поднятый однажды, заботил многих. Сначала, мы вместе со знакомым железнодорожником Евгением Баргиным травили байки на этот счет и весело смеялись во время застолья над изумленными гостями. Потом кто-то всерьез упрекнул его за ненаучный подход, и требовалось доказательство, что произойдет страшное. Что действительно произойдет нечто...
Итак, мы отправились на запасной путь. Вблизи вокзала ставить опыты не рискнули, зато на разъезде Топляки нашли и хороший ровный участок для разгона состава, и собственно объект опыта - древний купейный вагон на 36 посадочных мест, с гербом СССР на борту. В качестве локомотива использовали не менее антикварный маневровый тепловоз. Хотелось бы, конечно, собрать состав помощнее, но толкач от товарняка отцеплять не стали - ему оставался час до отправки.
Итак, в кабину тепловоза полез машинист Степаненко. Мы с Евгением с комфортом устроились в сортире прицепленного купейного вагона. Заготовили обрезок трубы, лом и черенок от лопаты, чтобы все это бросить в унитаз. Женька вручную перевел обе стрелки, ведущие на прямой участок и соединяющие пути со следующим большим разъездом.
- Что, выпьем перед полетом? - спросил он, вовсю хлебая самогонку.
Пьяный проводниик в принципе не так опасен, как пьяный машинист, но когда на душу взял алкоголь и машинист, мне стало жутко, и я тоже выпил стакан.
Рафаил Степаненко завел мотор. Состав тронулся так, что заскрежетали проскальзывающие диски. Маневровый тепловоз сумел разогнаться только до семидесяти километров в час, хотя по субъективным ощущениям были все сто сорок.
- Ну... С Богом!!! - перекрестился Евгений, закладывая в дальняк черенок от лопаты и нажимая педаль.
Послышался треск. Проводник согнулся от удара педалью по ноге. Что-то загрохотало под полом и стихло.
- Пронесло, - я отер пот со лба и ждал самого страшного.
- А теперь! - проговорил обрадованный и вошедший в роль великого испытателя Баргин. - Наш смертельно опасный номер! Бросание лома в унитаз поезда на полном ходу!!!
Я вышел из сортира и встал в проеме одного из купе. Женек вложил лом в унитаз, отошел к двери туалета. Теперь вместо того, чтобы нажать на педаль, он ударил по ней обрезком трубы...
Раздался страшный гром, как будто несколько десятков автомашин столкнулись друг с другом на полном ходу. Вагон затрясло, закачало, трещали полы, все гремело и вибрировало. Завизжали тормозные колодки, и состав начал остановку. Мои ноги болели, потому что снизу я получал методичные удары от подпрыгивающего вагона. Баргин все это время забористо матерился, держась за столик в купе.
- Обошлось!!! - закричал я, когда поезд смерти наконец-то остановился.
- Твою мать, могли и под откос пойти! - Женька наконец протрезвел.
- Ну что, естествоиспытатели, живы? - спросил отважный Рафаил Степаненко, влезая в тамбур.
При осмотре туалета, мы обнаружили, что унитаз раскололся, пара крепежных ушек сломалась, остальные выворотило с болтами. Педаль выпала из расщелины и погнутая валялась рядом.
Зато самый главный сюрприз нас ожидал при выходе из вагона. Один колесный диск на задней платформе деформировался, соседнего с ним вообще не было на месте, торчал только повисший ремень генератора.
Несколько бетонных шпал раскрошилось, рельсы по той стороне, где проехало деформированное колесо, напоминали гигантский напильник - все в насечках и выбоинах. Общая сумма ущерба, нанесенного железной дороге, составила миллион рублей. Но разбирательства не состоялось. Мы, все вместе, дружно, замазали шпалы цементным раствором, закрутили покрепче рельсы, аварийный вагон вернули в тупик. Вообще говоря, он уже как минимум десять лет не эксплуатировался, поэтому никому не было дела до его неисправности. Лома, кстати, так и не нашли.
Навигация